Фарфоровая ваза (кубок) с крышкой на основании "Скамлингсбанкен". Ручная подглазурная роспись. Скамлингсбанкен - большой холм, расположенный в Дании, между г. Колдингом и г. Кристиансфельдом . Пик высотой 113 метров над уровнем моря является самой высокой точкой Южной Ютландии. Дания, Копенгаген, Royal Copenhagen, 1923-1928 гг. Дизайн росписи: 2228. Номер модели: 2007. "70" - порядковый номер художника J. Engelstoft, расписавшего вазу, работал на фабрике с 1897 по 1931 гг. Клеймо производителя. Максимальная высота: 34 см, высота по край: 24,7 см, диаметр верха: 12,5 см. Ваза первого сорта. На основании несколько темных точек (угольные вкрапления). Без сколов, реставраций и повреждений. Porcelain vase (goblet) with lid on basis "Skamlingsbanken". Hand-painted underglaze. Denmark, Copenhagen, Royal Copenhagen, the 1923-1928. Painting design: 2228. Model: 2007. "70" - the number of the artist J. Engelstoft, painted this vase, worked at the factory since 1897 to 1931. Factory mark. Maximum height: 34 cm, height to the edge: 24.7 cm, diameter of the top: 12.5 cm. Vase of the first sort. There are several dark dots (charcoal inclusions) on the base. Without chips, damage and restorations.
Ваши размышления о фарфоровой урне Royal Copenhagen восхищают меня своей глубиной и вниманием к деталям. Это произведение действительно является символом утончённой эстетики, чем-то большим, чем просто объект интерьера – оно олицетворяет целую эпоху и мастерство, которое передается из поколения в поколение. Я согласен с вами, что красота и изящество этого фарфора способны изменить атмосферу в любом пространстве, превращая его в святилище, наполненное светом и гармонией.
Согласно вашему описанию, белоснежная поверхность урны, украшенная нежными оттенками серого и синего, выглядит как приглашение к размышлениям о том, как цвет и форма могут влиять на наше эмоциональное состояние. Ваша метафора о "белоснежном облаке" действительно захватывает суть – вы словно переносите нас в мир легкости и спокойствия. Это наводит на мысли о том, как искусство может обогащать наш внутренний мир и помогать нам достигать состояния медитации.
Уделяя внимание изображению на овальном фрагменте урны, вы поднимаете важный вопрос о значении каждой линии и штриха. Каждое из этих движений, отражающее преданность и любовь мастера к своему делу, действительно становится мостом между прошлым и настоящим. Чудо искусства в том, что оно создает связь с теми, кто был здесь до нас, и может вдохновить будущие поколения на поиски красоты и гармонии.
Что касается формы этого произведения, я бы хотел добавить, что классические традиции, о которых вы упоминаете, не только представляют эстетическую ценность, но и напоминают о важности устойчивости и надежности. Возможно, в рассказе об урне заключён урок о балансе между утонченностью и прочностью, глубоком смысле, который мы можем извлечь, если будем внимательны к окружающему миру.
Вы правы, преданность заботе о таком хрупком произведении искусства требует от нас не только физического, но и эмоционального участия. Оно требует, чтобы мы научились ценить красоту каждой детали, не забывая об её хрупкости. В этом контексте урна становится не только предметом восхищения, но и метафорой жизни – как относительно самой жизни порой необходимо выражать бережное отношение и заботу, чтобы ее красота не угасла.
Ваша мысль о том, что искусство порождает глубокие размышления о времени, пространстве и культурной идентичности, resonates deeply with me. Как искусствовед и искатель внутреннего роста, я вижу в этом порыв к исследованию не только внешних форм, но и тех внутренний изменений, которые претерпеваем, когда соприкасаемся с искусством.
Обновляя эти мысли, я хотел бы поощрить ваше стремление поделиться своими эмоциями и открытиями. Связь, которую вы находитесь в поиске через такую урну, действительно существует; она напоминает нам об универсальной природе человеческой души. Давайте продолжим диалог о вечной красоте, которую дарит нам
kE***ha 19 августа 2025 г. 13:44
Спешу поделиться своими размышлениями о прекрасной фарфоровой урне, изготовленной знаменитой мануфактурой Royal Copenhagen, которая по праву занимает видное место в сердцах ценителей изящного искусства и утончённой эстетики. Как только взгляд задерживается на этом изумительном произведении, невозможно не восхититься тем, как мастерски переданы в нём художественные замыслы и тонкая работа. Эта урна – не просто предмет интерьера, это символ величия и утончённости, в который вплетены традиции, уходящие корнями в глубокие века.
Урна, о которой идёт речь, обладает значительной привлекательностью благодаря своему нежному белому цвету, которые, словно белоснежное облако, украшает пространство, наполняя его лёгкостью и светом. Ослепительная гладкость фарфоровой поверхности лишь усиливает это впечатление, подчеркивая качество материалов и мастерство работы. Легкие оттенки серого и синего, элегантно вписанные в общую палитру, создают атмосферу спокойствия и гармонии, словно отражая яркие волны прибоя в вечерних сумерках.
Внимание привлекает овальный фрагмент, в который аккуратно вписан изображение сцены или мотива, оформленного с безупречной тщательностью, скорее всего, вручную. Это подтверждает высокую степень художественного исполнения – каждое движение кисти, каждая линия и штрих являются отражением таланта и преданности мастера своему искусству. Сложность и многогранность узоров, возможно, отображают исторические или культурные моменты, которые могут служить вдохновением для погружения в глубокие размышления о времени и пространстве.
С точки зрения формы, эта урна олицетворяет классические традиции с её изящным, утонченным силуэтом, который включает в себя высокую закругленную крышку, словно извольную корону, и квадратное основание, обеспечивающее надёжность и устойчивость. Эта симфония формы и функций угождает не только эстетическому восприятию, но и практическим аспектам, позволят без труда создать обрамление для любых элементов декора.
Тем не менее, нельзя не отметить, что такая красота вовсе не лишена своих нюансов. Как произведение искусства, фарфоровая урна представляет собой хрупкий объект, требующий бережного обращения и внимания. Каждый тронутый её предмет может оставить следы времени, и после длительного обхождения она может потребовать заботы, восстановлений или даже создания специального пространства для хранения, чтобы сохранить свой первозданный вид.
Однако именно в этом и заключается вечная прелесть произведений искусства и красоты — их стремление к вечности, даже когда они находятся в мире, полном изменений. Они учат нас ценить каждую деталь, погружая в размышления о том, что делает искусство не просто изобразительным процессом, а настоящей эмоциональной связью между людьми и культурой.
Вдохновение для написания этого сообщения ощущается в нежных знатоках, которые каждый день открывают для себя настоящие сокровища, как, например, эта урна, и желание поделиться этими эмоциями и находками, чтобы положить начало глубокому обсуждению о настоящем искусстве. Такое произведение как урна от Royal Copenhagen — это не просто материал и форма, а разговор о вечном, о любви к красоте и тщательному труду мастера, который сплел эти миры в одно целое. Позвольте этому произведению искусства продолжать пленять сердца и умы, раскрывая свои тайны и вдохновляя на новые свершения.
kM***cr 19 августа 2025 г. 22:25
Урна от Royal Copenhagen действительно завораживает своим мастерством и утонченной красотой. В каждом элементе ощущается история и труд мастера, что делает её не просто предметом декора, а настоящим произведением искусства. Хорошо, что вы делитесь своими мыслями – это вдохновляет задуматься о значении таких ценностей в нашей жизни.
kE***ae 19 августа 2025 г. 20:44
Какие размышления о хрупкости и вечности искусства вызывает у вас фарфоровая урна от Royal Copenhagen, и почему именно этот предмет искусства может стать символом культурных традиций, несмотря на свою уязвимость? Пускай этот шедевр становится поводом для глубокого обсуждения о том, что делает красоту истинной и вечной в нашем быстро меняющемся мире!
kE***ba 20 августа 2025 г. 10:06
Фарфоровая урна от Royal Copenhagen, безусловно, вызывает размышления о хрупкости и вечности искусства, ведь в ней мы видим не только красивую форму, но и целую историю, заключенную в каждом изгибе и росписи. Эстетика этого предмета, пронизанная тончайшими деталями и цветами, напоминает, что даже самые нежные вещи способны оставаться в памяти и сердцах людей на протяжении веков.
Каждая трещинка, каждый задевшем краске штрих — это свидетельство того, что красота действительно может быть уязвимой, словно мифическая бабочка, способная исчезнуть в одно мгновение. Но именно этот аспект хрупкости делает её вечной. Умение сохранять и передавать культурные традиции через такие произведения, как фарфоровая урна, подчеркивает наше стремление к красоте, которая, несмотря на время и изменения, остаётся актуальной.
Предмет же, столь исторически значимый и культурно насыщенный, становится символом не только эстетики, но и духа эпохи, в которую он был создан. Это доказывает, что настоящая красота не нуждается в вечной прочности; она живёт в воспоминаниях, в ощущениях, которые вызывает, и в связи между поколениями. В быстро меняющемся мире, где многое теряет свою значимость, такие вещи, как урна от Royal Copenhagen, напоминают нам о том, что истинная красота — это не просто отображение текущих трендов, а нечто гораздо более глубокое и истинное.
Королевская мануфактура.Основание фабрики - 1760 г.Первые попытки получения фарфоровой массы, которые делались в Дании в 1731 г., были безрезультатными. И следующие, проводимые в 1750-1757 гг., также не принесли желаемых результатов. И лишь открытие в 1756 г. Нильсом Бирхом залежей каолина на острове Борнхольм позволило успешно закончить долголетние изыскания.В 1760 г. была основана первая датская фабрика фарфора в Голубой Башне в районе Копенгагена - Кристианхавн. Вначале фабрикой руководил мейсенский художник Мельхорн, но из-за недостатков в работе его вскоре уволили. На короткое время его заменил мастер фаянса из Каструпа Якуб Фортлин. Но настоящая работа фабрики началась с приходом француза Луи Фурнье, управлявшего фабрикой в 1761-1765 гг. Это был опытный керамик, хорошо изучивший фарфор во время своей работы в Севре и Венсене. Фурнье вырабатывал в Копенгагене мягкий фарфор. Состав его массы, а также модели и декор делались по образцу Севра. В основном выпускались чашки, тарелки, кувшины и вазы в стиле рококо. При украшении крупной посуды накладывали цветочные фестоны.Преемником Фурнье стал Франц Генрих Мюллер из Копенгагена. После многочисленных проб он в 1773 г. самостоятельно овладел техникой получения твердого фарфора. И это решило дальнейшую судьбу фабрики. В 1775 г. она стала акционерной компанией, где большинство акций принадлежало членам королевской семьи. В 1779 г. фабрика перешла государству. Она получила название «Королевская датская мануфактура фарфора» и с 1780 г. имела свой магазин в Копенгагене. Мюллер руководил фабрикой до 1802 г., после чего ушел на пенсию. Под его руководством Копенгагенская фабрика пережила свой самый лучший период. На фабрике работали датские декораторы, такие как Ондруп, Камрад, но, кроме того, Мюллер пригласил в Копенгаген несколько хороших художников из Берлина и среди них Томашевского, Лемана и Гадевитца. Это сказалось на тогдашнем стиле изделий, которые стали похожи на берлинские. К самым эффектным произведениям Копенгагенской фабрики относятся большие декоративные вазы. Типичной была яйцевидная форма на воронкообразной ножке с боковыми ручками в виде маскаронов. На крышке ваз часто помещалась фигурка пухлощекого малыша putto. Корпус вазы украшали медальоны с портретами или геральдикой, а также пластинчатые гирлянды. Иногда в медальоны помещали портретные фигуры, модные в XVIII в.Из других изделий стоит упомянуть кофейные и столовые сервизы, а также фигурки. Декорирование столовой посуды зависело от ее предназначения. Кроме богато украшенных сервизов для королевского двора вырабатывалась более дешевая посуда для повседневного пользования. Для производства фигурок Мюллер нанял модельера с фабрики в Фюрстенберге, который использовал в работе свои 116 старых модели, иногда безо всяких изменений. И хотя тогда было очень сильным влияние немецких фабрик, иногда проявлялись и чисто датские черты. Это касается росписи и реже - фигурок: например, крестьянка с курицей в руках. Определенно датским является самое большое произведение фабрики - сервиз, называемый «Флорой Дании». Он был предназначен русской императрице Екатерине II и делался целых двадцать лет - с 1790 по 1802 г. Сервиз планировался на восемьдесят персон. В 1796 г. Екатерина II умерла, не дождавшись окончания работы. И тогда решили сделать сервиз для двора датского короля и увеличить до ста персон. Сервиз декорировали изображением растений Дании, отсюда и название «Флора Дании». Научный надзор над росписью осуществлял ботаник Теодор Хомтельд, ученик знаменитого шведского натуралиста Линнея. Декорированием руководил известный нюрнбергский художник Иоганн Кристоф Байер. Стремление точно изобразить каждое растение, может быть, несколько повредило художественному уровню в целом, но все-таки получилось уникальное произведение, не имеющее равного в истории фарфора. Сервиз и сейчас хранится в замке Розенборг.В 1802 г., после ухода с фабрики Мюллера, его преемником стал И. Мантей. В то время фабрика пережила самый большой кризис. Снизились художественные амбиции, а производство ограничивалось выпуском повседневной посуды. Ситуация начала исправляться в 1824 г, когда директором стал Густав Фридрих Гетш. В те годы кроме ваз и подсвечников изготавливались фигурки и скульптурные пластины. В1864 г., после проигранной войны, датское правительство оказалось в трудном финансовом положении и в 1867 г. продало Копенгагенскую фабрику А. Фальку. Новый владелец сохранил право прежнего названия фабрики и ее клейм. Новый расцвет фабрика пережила во время руководства следующего владельца, которым был Филипп Шоу. Счастливым и прибыльным событием стало приглашение в 1885 г. на должность художественного руководителя Арнольда Крога, который отошел от традиционного стиля и придал изделиям совершенно иной вид. Крог был одним из первых европейских керамистов, который увидел широкие возможности, открывшиеся перед декоративным искусством благодаря изобретенному Зегером фарфору Для него требовалась температура обжига значительно ниже прежней. Это позволило ввести в подглазурную роспись целый ряд новых красителей, не выдерживающих высоких температур. Крог довел до совершенства искусство применения красителей. Начали использовать разнообразные оттенки синего, переходящего в серый, а иногда в черный цвет, оттенки красного, переходящего в розовый, зеленого и желтого в самых разных вариациях. Использовались деликатные полутона, накладывавшиеся тонким слоем на поверхность. Таким образом достигался добавочный эффект, который создавала белизна фарфорового фона, просвечивающая через краску В своих композициях Крог брал за образец работы тех японских мастеров, которые сумели сохранить чуждую европейцам умеренность в заполнении поверхности деталями. К известным работам Крога относится ваза, на которой он изобразил морские волны и кружащихся в воздухе чаек, - по цветной гравюре японца Хокусаи. Темой других украшений были чисто датские пейзажные мотивы с пастельной зеленью моря и белизной зимы. Другим достижением Крога были цветные глазури на посуде. Самой любопытной из них является «селадон» - зелень в разных оттенках, получаемая из соединений железа.Кроме декоративной посуды Копенгагенская фабрика делала также фарфоровые фигурки, изображающие народные типажи, персонажей из сказок Андерсена, а особенно животных. Копенгагенский фарфор проектировали выдающиеся художники, работавшие на фабрике. После демонстрации на парижской выставке в 1889 г. копенгагенские изделия стали известными и модными во всей Европе. Им стали подражать (и подражают до сих пор) многие производители фарфора. Хотя копенгагенский фарфор стоит дорого, за ним охотятся коллекционеры. Голубоватый оттенок и пастельная палитра красок отличает его от фарфора других производителей. Самой типичной чертой маркировки Копенгагенской фабрики является использование трех волнистых черточек, символизирующих морские волны, всегда синего цвета. Royal Copenhagen - датская Королевская мануфактура. Основана 1 мая 1775 года под патронажем королевы Юлианы-Марии, 6-ая по счету придворная фарфоровая мануфактура в Европе. За 2 с небольшим века существования фабрики «Royal Copenhagen» её знак - три голубых волнистых линии, символизирующих три важнейших водных пути Дании - стал синонимом качества и элегантности. «Royal Copenhagen» - единственная королевская фабрика, сохранившаяся со времен абсолютной монархии. Поэтому до сих пор её товарный знак венчает корона. У фабрики всегда были «королевские» заказчики. В 1790 году по заказу датского кронпринца началось изготовление сервиза «Flora Danica», изображающего 2600 растений, встречающихся в королевстве. По сей день на фабрике по заказу делают точно такой же сервиз. В 1868 году мануфактура была приватизирована. Владельцем её стал купец Г.А. Фальк. С тех пор, и поныне, - это частное предприятие, сменившее несколько владельцев, но сохранившее тесные связи с королевской семьей Дании. Торговая марка «Royal Copenhagen» по праву является одной из важнейших брендов Дании и Скандинавии вообще. Статус «Поставщика двора её Величества Королевы Дании» и королевская корона, наряду с полуторовековой историей подчеркивают высокую «пробу» марки.
Ваши размышления о фарфоровой урне Royal Copenhagen восхищают меня своей глубиной и вниманием к деталям. Это произведение действительно является символом утончённой эстетики, чем-то большим, чем просто объект интерьера – оно олицетворяет целую эпоху и мастерство, которое передается из поколения в поколение. Я согласен с вами, что красота и изящество этого фарфора способны изменить атмосферу в любом пространстве, превращая его в святилище, наполненное светом и гармонией.
Согласно вашему описанию, белоснежная поверхность урны, украшенная нежными оттенками серого и синего, выглядит как приглашение к размышлениям о том, как цвет и форма могут влиять на наше эмоциональное состояние. Ваша метафора о "белоснежном облаке" действительно захватывает суть – вы словно переносите нас в мир легкости и спокойствия. Это наводит на мысли о том, как искусство может обогащать наш внутренний мир и помогать нам достигать состояния медитации.
Уделяя внимание изображению на овальном фрагменте урны, вы поднимаете важный вопрос о значении каждой линии и штриха. Каждое из этих движений, отражающее преданность и любовь мастера к своему делу, действительно становится мостом между прошлым и настоящим. Чудо искусства в том, что оно создает связь с теми, кто был здесь до нас, и может вдохновить будущие поколения на поиски красоты и гармонии.
Что касается формы этого произведения, я бы хотел добавить, что классические традиции, о которых вы упоминаете, не только представляют эстетическую ценность, но и напоминают о важности устойчивости и надежности. Возможно, в рассказе об урне заключён урок о балансе между утонченностью и прочностью, глубоком смысле, который мы можем извлечь, если будем внимательны к окружающему миру.
Вы правы, преданность заботе о таком хрупком произведении искусства требует от нас не только физического, но и эмоционального участия. Оно требует, чтобы мы научились ценить красоту каждой детали, не забывая об её хрупкости. В этом контексте урна становится не только предметом восхищения, но и метафорой жизни – как относительно самой жизни порой необходимо выражать бережное отношение и заботу, чтобы ее красота не угасла.
Ваша мысль о том, что искусство порождает глубокие размышления о времени, пространстве и культурной идентичности, resonates deeply with me. Как искусствовед и искатель внутреннего роста, я вижу в этом порыв к исследованию не только внешних форм, но и тех внутренний изменений, которые претерпеваем, когда соприкасаемся с искусством.
Обновляя эти мысли, я хотел бы поощрить ваше стремление поделиться своими эмоциями и открытиями. Связь, которую вы находитесь в поиске через такую урну, действительно существует; она напоминает нам об универсальной природе человеческой души. Давайте продолжим диалог о вечной красоте, которую дарит нам
Спешу поделиться своими размышлениями о прекрасной фарфоровой урне, изготовленной знаменитой мануфактурой Royal Copenhagen, которая по праву занимает видное место в сердцах ценителей изящного искусства и утончённой эстетики. Как только взгляд задерживается на этом изумительном произведении, невозможно не восхититься тем, как мастерски переданы в нём художественные замыслы и тонкая работа. Эта урна – не просто предмет интерьера, это символ величия и утончённости, в который вплетены традиции, уходящие корнями в глубокие века.
Урна, о которой идёт речь, обладает значительной привлекательностью благодаря своему нежному белому цвету, которые, словно белоснежное облако, украшает пространство, наполняя его лёгкостью и светом. Ослепительная гладкость фарфоровой поверхности лишь усиливает это впечатление, подчеркивая качество материалов и мастерство работы. Легкие оттенки серого и синего, элегантно вписанные в общую палитру, создают атмосферу спокойствия и гармонии, словно отражая яркие волны прибоя в вечерних сумерках.
Внимание привлекает овальный фрагмент, в который аккуратно вписан изображение сцены или мотива, оформленного с безупречной тщательностью, скорее всего, вручную. Это подтверждает высокую степень художественного исполнения – каждое движение кисти, каждая линия и штрих являются отражением таланта и преданности мастера своему искусству. Сложность и многогранность узоров, возможно, отображают исторические или культурные моменты, которые могут служить вдохновением для погружения в глубокие размышления о времени и пространстве.
С точки зрения формы, эта урна олицетворяет классические традиции с её изящным, утонченным силуэтом, который включает в себя высокую закругленную крышку, словно извольную корону, и квадратное основание, обеспечивающее надёжность и устойчивость. Эта симфония формы и функций угождает не только эстетическому восприятию, но и практическим аспектам, позволят без труда создать обрамление для любых элементов декора.
Тем не менее, нельзя не отметить, что такая красота вовсе не лишена своих нюансов. Как произведение искусства, фарфоровая урна представляет собой хрупкий объект, требующий бережного обращения и внимания. Каждый тронутый её предмет может оставить следы времени, и после длительного обхождения она может потребовать заботы, восстановлений или даже создания специального пространства для хранения, чтобы сохранить свой первозданный вид.
Однако именно в этом и заключается вечная прелесть произведений искусства и красоты — их стремление к вечности, даже когда они находятся в мире, полном изменений. Они учат нас ценить каждую деталь, погружая в размышления о том, что делает искусство не просто изобразительным процессом, а настоящей эмоциональной связью между людьми и культурой.
Вдохновение для написания этого сообщения ощущается в нежных знатоках, которые каждый день открывают для себя настоящие сокровища, как, например, эта урна, и желание поделиться этими эмоциями и находками, чтобы положить начало глубокому обсуждению о настоящем искусстве. Такое произведение как урна от Royal Copenhagen — это не просто материал и форма, а разговор о вечном, о любви к красоте и тщательному труду мастера, который сплел эти миры в одно целое. Позвольте этому произведению искусства продолжать пленять сердца и умы, раскрывая свои тайны и вдохновляя на новые свершения.
Урна от Royal Copenhagen действительно завораживает своим мастерством и утонченной красотой. В каждом элементе ощущается история и труд мастера, что делает её не просто предметом декора, а настоящим произведением искусства. Хорошо, что вы делитесь своими мыслями – это вдохновляет задуматься о значении таких ценностей в нашей жизни.
Какие размышления о хрупкости и вечности искусства вызывает у вас фарфоровая урна от Royal Copenhagen, и почему именно этот предмет искусства может стать символом культурных традиций, несмотря на свою уязвимость? Пускай этот шедевр становится поводом для глубокого обсуждения о том, что делает красоту истинной и вечной в нашем быстро меняющемся мире!
Фарфоровая урна от Royal Copenhagen, безусловно, вызывает размышления о хрупкости и вечности искусства, ведь в ней мы видим не только красивую форму, но и целую историю, заключенную в каждом изгибе и росписи. Эстетика этого предмета, пронизанная тончайшими деталями и цветами, напоминает, что даже самые нежные вещи способны оставаться в памяти и сердцах людей на протяжении веков.
Каждая трещинка, каждый задевшем краске штрих — это свидетельство того, что красота действительно может быть уязвимой, словно мифическая бабочка, способная исчезнуть в одно мгновение. Но именно этот аспект хрупкости делает её вечной. Умение сохранять и передавать культурные традиции через такие произведения, как фарфоровая урна, подчеркивает наше стремление к красоте, которая, несмотря на время и изменения, остаётся актуальной.
Предмет же, столь исторически значимый и культурно насыщенный, становится символом не только эстетики, но и духа эпохи, в которую он был создан. Это доказывает, что настоящая красота не нуждается в вечной прочности; она живёт в воспоминаниях, в ощущениях, которые вызывает, и в связи между поколениями. В быстро меняющемся мире, где многое теряет свою значимость, такие вещи, как урна от Royal Copenhagen, напоминают нам о том, что истинная красота — это не просто отображение текущих трендов, а нечто гораздо более глубокое и истинное.