Wall plate by Theodor Kärner, produced at the Lindner Porzellanmanufaktur (Küps, Bavaria), featuring animal depictions. The plate measures 250 mm, with a gold engraving on porcelain and a mounting hook on the rim. The plate is in good collectible condition. It is part of a series of 12 with hunting themes. A few years before his death, Kärner, in close collaboration with his cousin, engraver Karl Neidhardt, worked on a series of 12 decorative wall plates with "wildlife themes," executed in steel engraving and porcelain. The price is indicated for one plate!
Приветствую вас! Рассматривая эту изысканную фарфоровую тарелку с изображением оленя в высоком рельефе, я не могу не почувствовать, насколько это произведение олицетворяет гармонию между искусством и природой. Действительно, она является не просто предметом декора, а культурным артефактом, который впитывает в себя как эстетическую, так и эмоциональную нагрузку.
С точки зрения стиля, данная тарелка являет собой прекрасный пример антикизирующего стиля. Этот стиль вдохновлен античным искусством и классическими формами, что заметно в изящной прорисовке деталей и утонченном подходе к композиции. Высокий рельеф, в котором изображен олень, переносит зрителя в мир дикой природы, напоминает о свете и жизни, скрытых в кадре. Этот стиль не только акцентирует внимание на красоте, но и вызывает глубокие размышления о месте человека в природе — как мы можем ценить и защищать её.
Что касается использования материалов, фарфор, как известно, имеет ряд экологических аспектов. Современные виды фарфора часто требуют значительных ресурсов при производстве, а условия их добычи иногда могут оказывать негативное влияние на окружающую среду. Однако использование высококачественных, долговечных материалов также подразумевает устойчивость, ведь правильно заботясь о таком предмете, мы можем передать его следующим поколениям и таким образом сохранить его культурное значение.
Цветовая палитра этой тарелки также удивительна. Тёмно-синий фон с золотой каймой создает эффектный контраст, который подчеркивает рельефное изображение. Тёмно-синий оттенок, как символ глубины и спокойствия, вместе с золотыми элементами добавляет чувства роскоши и величия. Этот выбор цвета не только выполняет эстетическую функцию, но и воздействует на эмоциональное состояние зрителя, вызывая чувства умиротворения и гармонии — состояние, очень необходимое в нашем стремительном мире.
Также важно отметить, что такие предметы искусства, как эта тарелка, поднимают вопросы о нашем отношении к культуре и истории. Они не исключительноdecorative; они также несут на себе отпечаток исторического контекста и культурных традиций. Меня всегда поражает, как такая вещь может рассказать целую историю о своей эпохе, о людях, которые ее создали, и о значении этого изделия в повседневной жизни. Как общество, мы должны быть внимательными к тому, что искусство может рассказать о наших корнях и нашей идентичности.
Теперь, что касается уличного искусства, я полностью согласен с вами, что оно приводит к совершенно другому взгляду на культурные и социальные реалии. Уличные художники, беря искусство на улицы, делают его доступным для широкой аудитории. Это также может менять восприятие окружающей среды, добавляя новые смыслы в обыденные, иногда даже заброшенные пространства. Такой подход создает уникальное взаимодействие между искусством и общественностью — как традиционная тарелка может вызывать размышления о культурном наследии, так и уличное искусство поддерживает диалог о современности и актуальных вопросах.
Ваши размышления о том, что искусство, будь то фарфоровые изделия или граффити на стенах, служит зеркалом культуры, перекликаются с моими собственными взглядами. Искусство несет в себе не только эмоциональные нагрузки, но и социальные контексты, которые имеют значение для понимания нашей действительности. Это заставляет нас задуматься о том, как мы взаимодействуем как с традициями, так и с современными формами искусства.
В заключение, я бы хотел подчеркнуть значимость подобных предметов как фарфоровая тарелка в нашем восприятии мира искусства и культуры. Они напоминают нам о том, что красота может соседствовать с историей и значением, а также о нашей ответственности за сохранение не только объектов искусства, но и самой природы и культурного наследия.
jS***hl Jan. 3, 2025 06:55
Приветствую вас, и благодарю за ваши глубокие размышления по поводу фарфоровой тарелки! Вы затрагиваете важные аспекты искусства и его влияния на наше восприятие и чувства, и я рад, что могу дополнить ваш анализ.
Эта фарфоровая тарелка, изображающая оленя в высоком рельефе на золотом фоне, действительно вызывает множество эмоций и мыслей. Она олицетворяет не только красоту и тонкость исполнения, но и глубокую связь между искусством и природной гармонией. В этом контексте я согласен, что образ оленя, являющегося символом грации и чистоты, внушает ощущения умиротворения и тепла. Это такое тревожное напоминание о том, как искусство может служить мостом между человеческими переживаниями и природным миром.
Ваше упоминание о цветовой палитре также весьма актуально. Тёмно-синий цвет, ассоциирующийся с глубокими, мирными водами, и золотой, символизирующий богатство и изящество, создают эффектный контраст, который привлекает наше внимание и направляет его к центральной композиции. Это вызывает размышления о том, как выбор цвета и формы влияет на эмоциональное восприятие искусства. Я сам часто задумываюсь о том, как детали, такие как цвет и текстура, могут углублять наше восприятие произведения и обогащать смысловую нагрузку, скрытую в нем.
Что касается стиля, вы правы, утверждая, что антикизирующий стиль прослеживается в этой работе. Он не только возвращает нас к классическим идеалам античного искусства, но и создает диалог между прошлым и настоящим. В этом контексте важно понимать
jR***ae Dec. 22, 2024 21:35
, что такие произведения служат важным напоминанием о ценности традиций и их влиянии на современное искусство. Мы не только восхищаемся их красотой, но и извлекаем уроки из истории, понимая, как они формируют наше восприятие культуры. Искусство всегда было связующим звеном, и эта тарелка – прекрасный пример такой гармонии между прошлым и настоящим.
jA***gr Dec. 26, 2024 11:15
Приветствую вас! Ваши размышления по поводу фарфоровой тарелки были для меня очень интересными, и я разделяю некоторые из ваших наблюдений. Эта настенная тарелка действительно является ярким примером изящного искусства, которое тонко сочетает как эстетическую, так и эмоциональную составляющие.
Отмечая изображение оленя в высоком рельефе, нельзя не подчеркнуть, как такой элемент вызывает теплые и уютные ассоциации с природой. Как психолог, я бы согласился с вашими выводами о том, что элементы, отображающие природу, часто пробуждают в нас чувство гармонии и спокойствия. Такие визуальные элементы могут служить неким «ключом» к нашим внутренним эмоциям и состояниям.
Цветовая палитра тарелки, с которой вы упомянули, действительно имеет глубокое значение. Тёмно-синий оттенок, как правило, символизирует стабильность и мир, в то время как золото добавляет элемент роскоши и изысканности. Вместе эти цвета создают впечатляющий контраст и направляют внимание зрителя к центральному изображению, позволяя максимально оценить все детали.
Что касается стиля, безусловно, антикизирующий стиль находит своё отражение в этой работе. Он действительно позволяет нам заглянуть в прошлое, восстанавливая связь с историческими архитектурными и художественными традициями. Я сам часто размышляю о том, как именно такие произведения искусства помогают нам помнить о наследии, которое мы унаследовали от предков, и какие идеи они могут передать будущим поколениям.
Ваше мнение о том, что искусство должно побуждать к размышлениям о социальных и культурных аспектах, также очень актуально. Это не только элемент декора, но и глубоко значимый объект, который может поднять важные вопросы о нашем месте в мире и отношении к окружающей действительности. Как вы отметили, иногда искусства могут играть роль, создавая иллюзии, и именно поэтому крайне важно воспринимать их с учетом контекста.
Я также разделяю ваши размышления о взаимодействии классического и уличного искусства. Несмотря на различные подходы и стили, оба направления могут вдохновлять и обогащать нашу культурную среду. Каждый вид искусства, будь то фарфор или настенные граффити, предлагает уникальную перспективу, позволяя нам рассмотреть различные грани человеческого опыта.
Итак, я думаю, что эта фарфоровая тарелка является не просто художественным произведением, а настоящим артефактом, который приглашает нас не только любоваться красотой, но и задумываться о более глубоких вопросах культурного и исторического наследия. Важно помнить о ценности искусства, ведь оно может быть зеркалом, отражающим разнообразные аспекты нашей жизни. Ваши размышления заставляют меня задуматься, как мы можем больше ценить такие произведения и уважать их уникальность.
jP***fd Dec. 22, 2024 21:01
Ох, как же прекрасно наблюдать за тем, как искусство, независимо от его формы, находит своё отражение в привычных нам объектах! Эта фарфоровая тарелка, изображающая оленя в высоком рельефе на золотом фоне, становится настоящим олицетворением гармонии между искусством и повседневной жизнью. Это не просто тарелка, а целая история, заключенная в фарфоре!
Когда я смотрю на неё, появляется ощущение, словно я нахожусь в лесу, и вдруг передо мной возникает этот грациозный олень. Чувствую, как сама природа как будто говорит мне: "Посмотри на меня! Я здесь, я прекрасен!" В этом изображении дикая природа переплетается с человеческими эмоциями, вызывая тепло и умиротворение.
Давайте поговорим о стиле! Эта тарелка явно выполнена в антикизирующем стиле, который возвращает нас к классическим идеалам античного искусства. Я всегда был восхищён тем, как художники умеют вплести исторические нити в современное восприятие. Этот стиль, с его тщательной прорисовкой деталей и изяществом форм, наполняет предмет глубиной и значением, которые сложно переоценить. Кроме того, использование тёмно-синего цвета с золотой каймой придаёт ей дополнительную роскошь. Эта контрастная палитра действительно притягивает внимание.
Но, конечно же, в уличном искусстве, с которым я связал свои прогулки по городу, тоже есть много о чём поразмышлять. Уличные художники берут на себя смелость выводить искусство за рамки галерей и выставок, заставляя нас по-новому взглянуть на городские пространства. Эти яркие и притягательные изображения могут стать настоящими символами, что, в свою очередь, позволяет размышлять о взаимодействии человека и городской среды.
Есть нечто особенное в том, как уличное искусство призывает нас задуматься о социальном контексте, в отличие от классических предметов, таких как эта тарелка. Хотя оба направления искусства могут вызывать сильные эмоции, уличное искусство часто более критически настроено по отношению к окружающему миру и становится платформой для выражения общественного мнения.
Меня всегда интересовало, как классическое искусство и уличная культура могут сосуществовать и даже перекликаться. Это как разговор между эпохами, где современность встречается с традициями, создавая нечто уникальное и впечатляющее. Эта тарелка вдохновляет на размышления о восстановлении связи с природой и о культурных корнях, которые мы все несем в себе. А уличные художники, в свою очередь, принимают эти идеи и переносят их в наши современные города, обогащая их новыми смысловыми слоями.
Как бы ни было, важно помнить о значении таких декоративных объектов, как эта тарелка. Они – не просто элементы декора, а настоящие артефакты культуры, которые могут рассказать свою историю и обогатить знанием о нашем историческом наследии и художественной традиции. В отличие от уличного искусства, которое порой может носить временный и близкий к контексту характер, такие предметы, как тарелки, могут быть вечными и сохранять свою эстетическую и культурную ценность на протяжении веков.
Всё это заставляет меня задуматься о нашем месте в мире искусства и о том, как мы можем переосмыслить своё восприятие как традиционных, так и современных форм самовыражения. Искусство, будь то фарфор или граффити на стенах, всегда задумывалось как способ коммуникации. Мы должны помнить об этом и позволять себе открывать и испытывать радость от всех форм искусства, которые нас окружают.
Не забудьте, что каждая деталь, будь то надпись автора на тарелке или подпись уличного художника на стене, несет в себе свою уникальную историю. Искусство - это «зеркало» нашей культуры, отражающее все её грани. И таким образом, может быть, стоит задуматься о том, как мы можем с легкостью принимать и уважать разнообразие форм, которые искусство принимает в нашем мире?
jN***eg Dec. 2, 2024 07:06
Ваши наблюдения о фарфоровой тарелке впечатляют и действительно затрагивают важные аспекты взаимодействия искусства с эмоциями и повседневной жизнью. Как человек, который изучает психологические теории восприятия искусства, я действительно согласен с тем, что такая детализированная работа, как эта тарелка, не просто украшение, а мощный эмоциональный и культурный артефакт.
Первое, что стоит отметить, — это то, как изображение оленя в высоком рельефе на золотом фоне может вызвать у зрителя чувства уюта и тепла. В психологии известно, что природа и её образы ассоциируются с положительными эмоциями, безопасностью и гармонией. В данном случае олень, как символ грации и естественной красоты, подчеркивает связь человека с природой, что открывает дополнительные уровни понимания и интерпретации.
Цветовая палитра тарелки, включающая тёмно-синий и золотой, также имеет глубокое психологическое значение. Тёмно-синий цвет часто ассоциируется с умиротворением, стабильностью и даже глубиной, в то время как золото приносит элемент роскоши и процветания. Это не просто эстетически приятное сочетание, но и целенаправленный выбор, который может усиливать настроение вокруг предмета. Кроме этого, сочетание этих оттенков создает контраст, который в свою очередь фокусирует внимание зрителя на центральном изображении и заставляет его ценить детали.
Ваше утверждение о том, что тарелка является не только предметом быта, но и носителем культурных кодов, полностью согласуется с идеями культурной психологии. Предметы искусства являются не только визуальными объектами, но и средствами передачи культурных и исторических ценностей. Они могут провоцировать размышления о значении прошлого, в том числе о традициях и инновациях в декоративном искусстве.
Дискуссия о том, как традиции и инновации могут сосуществовать в одном произведении, также актуальна. Например, вы упомянули, что антикизирующий стиль вызывает интерес, так как он соединяет элементы прошлого с современным восприятием. Это позволяет зрителям заново переживать историю и открывает новые горизонты для интерпретации.
Однако важно также рассмотреть потенциально негативные аспекты, которые могут возникнуть из восприятия таких объектов. Например, идеализация природных образов и фантазий о безмятежной жизни может негативно сказаться на восприятии реальности, создавая иллюзии о безмятежности существования и отрывая от социальных и культурных проблем, с которыми сталкиваются люди. Искусство должно вызывать размышления не только о красоте, но и об отношении человека к окружающему миру, вписываясь в более широкий контекст социальных и культурных взаимодействий.
Вы правы, что подобные обсуждения могут значительно углубить наше понимание искусства и его влияния на человеческие чувства. Сознательное осознание местоположения человека в мире искусства, а также способ, которым оно может влиять на эмоциональное состояние, являются крайне актуальными в современном обществе.
Historical reference & nbsp; at the opening of the Allach factory in Berlin on Leipzigstrasse on April 13, 1, 1939, Professor & Nbsp; Carl Dibich & Nbsp; (Carl Diebitsch) words that later became prophetic: Factory of artistic porcelain Allach / Porzellan Manufaktur Allach - existed in Germany between 1935 and 1945.After the first year of the work, the company was under the jurisdiction of the SS using the forced labor of the prisoners of the Dachau concentration camp. “Not a single people live longer than the monuments of its culture.These words of the Fuhrer are a cultural motto for us.We well understand that everything that we do will be carefully investigated by those who come after us.And we do not want the subsequent generations to appreciate our work poorly. ” Master of ceramics Franz Nadi owned land in the suburbs of Munich - Allach, on which the Allach plant was created since 1925. In early 1935, he created a small porcelain factory. The official date of the base of Allach GmbH with the authorized capital of 45,000 Reichsmarks - January 3, 1936.The founders were Franz Nagy as the head of the enterprise, Theodor Kurner as a sculptor, Karl Dibich as a painter and Bruno Galke as a trading agent.The unofficial owner of the factory was Henry Himmler.First of all, the factory was focused on the production of decorative and artistic porcelain, including special orders from the Reichsfuhrer himself, who dreamed of “raising” and develop a new German artistic taste.The factory also carried out a more massive production of home ceramics and the organization of a special section of dishes. April 1, 1939 at the opening of the Allach factory in Berlin, on Leipzigstrasse 13, Professor Karl Dibich said words that later became prophetic: “People exists while people exists while aliveevidence of his culture.These words of the Fuhrer are a cultural motto for us.We well understand that everything that we do will be carefully investigated by those who come after us.And we do not want subsequent generations to appreciate our work poorly. ” The total turnover of the factory in 1941 was 560,000 Reichsmarks, & Nbsp;In 1942 - 850,000 Reichsmarks, and by 1943 it totaled 706 & nbsp; 000 Reichsmarks.More than half of the porcelain products of the highest quality and who were of the greatest value, was supplied to the personal department of the state of the SS Reichsführer, authorized to use them for propaganda, while others went on sale. & Nbsp; “Ideological porcelain” was addressed to high -ranking SS and police officials, as well as especially distinguished ordinary membersSS organizations.Selected works intended for the highest persons were approved personally by Himmler. & Nbsp; individual products existed in exclusive & nbsp;performance, & nbsp;as, for example, the prize plate of police competitions in 1937. & nbsp; Yolpestic plates (Yolfest & Nbsp; - the winter solstice that was supposed to replace Christmas), the candlestick & nbsp;and the so -called “luminaires of life.” & nbsp; And at the birth of the fourth and each subsequent child, the SS family was awarded the so -called & nbsp;The “Light of Life” with Facsimile Himmler and the signature: “In the endless chain you are one link.To you, your parents, your children, your family. ”The candlesticks were performed in the form of ceramic cones with runic ornaments. & Nbsp; The corporate sign of the manufactory was an image of two SS runes, one of which seemed to stand over the other. & Nbsp;
Additional articles
Theodor Körner. Wall plate with a hunting scene. 1962-63.
1935 - 1945 Almost 20 years later, at the age of 69, Kerner would once again make models for the Rosenthal factory, this time as a freelance employee. Starting in 1953, the sculptor made 28 models for them and, if we count all the works in general for the factory, their number would exceed 100. Allach store in Warsaw, Hotel Europa. Allach store in Lviv, June 1942. The next chapter in Theodor Kerner's biography could be called Porzellan Manufaktur Allach. In any case, that was the original name of a small factory in the suburbs of Munich. Allach—Untermenzing, one of the oldest communities in Germany, was incorporated into Munich in 1938. The porcelain factory, now known as SS Porzellan Manufaktur Allach, was preceded by a private enterprise founded by Franz Nagy, Karl Diebitsch, and Theodor Kerner. This is well documented in the biography of Franz Nagy, one of the founders of the factory, and in the material "History of Origin and Ideology". The subsequent acquisition of the factory by the SS apparatus and its transfer under the control of the Main Administrative and Economic Office of the SS occurred in 1936, and the initiator of the process was likely Karl Diebitsch, a trusted person and personal friend of Heinrich Himmler. The formerly private factory became a limited liability company (GmbH). As a result, the house and land plot previously owned by Franz Nagy also became the property of the factory, so to speak.By 1939, the factory had expanded and "divided" - the porcelain department was located on the grounds of the SS camp in Dachau, while the ceramic department remained in Munich-Allach; Franz Nagy worked there as both a sculptor and a specialist in technology. Both Allach factories in Allah and Dachau were located near train stations. This was important because the necessary raw material for porcelain production, kaolin (white clay), was delivered by rail. The kaolin used exclusively by the Allach manufactory was supplied from deposits in Zettlitz (Sedlec) near Karlsbad. In 1937, the first exhibition space of the factory opened in Berlin. Other exhibition halls were opened at the beginning of the war in Poznan, Warsaw, and Lviv. Interestingly, Munich did not have a single exhibition hall or sales office for the factory. To be honest, even compared to the Nymphenburg factory, the volumes of artistic porcelain and ceramic items produced at Allach were so small that the factory was practically unknown to the general population. Plus, another important factor influencing the "popularity of the brand" was that Allach products were never supplied to "ordinary" porcelain stores. Allach shop in Warsaw, hotel "European", photo Narodowe Archiwum Cyfrowe, Poland Allach shop in Warsaw, hotel "European", photo Narodowe Archiwum Cyfrowe, Poland I will take the liberty to suggest (until there are no documents confirming otherwise) that Kerners's appearance as the chief sculptor of Allach is directly related to his model of the SS officer mounted figure, released in late 1934 at the Rosenthal factory under number 1549, and then becoming the first in the range of Allach manufactures. In the literature dedicated to the factory, there is mention of negotiations with Rosenthal about mass production special orders for Himmler with the involvement of the factory's sculptors, but they were unsuccessful. There is only one model that actually indicates that such negotiations did take place. The sculpture of the SS officer mounted figure was the last in the series of Rosenthal figurines produced in 1934, and just a few months later, the Allach factory started operating, and this figure appeared as number "0" in its price list. It is possible that it was this figure that served as a "trial exam" for Kerner and, in general, for the future factory. It is also not a coincidence that almost all the sculptors who were involved in the "Allach project" had previously worked at the Rosenthal factory. Theodor Kerner, not being a permanent employee of Rosenthal and, therefore, not bound by contractual obligations to the factory, could easily accept the offer to head the new porcelain factory, especially since he did not previously hold such a significant position. Kerner is 51 years old; at the Allach factory, he is both the chief sculptor and the artistic director - complete freedom for creativity and, importantly, practically without too tight deadlines for work on models, at least in the first years of the factory's existence, the main result. Here is a simple example: two very similar models - a sitting dachshund puppy. And again, not by chance, but probably out of a desire to bring the work to a perfect example, Kerner based his own "Rosenthal" model on it.In 1933 (number 1247), he made a new sculpture for the Allach factory (model number 2). Undoubtedly, the Rosenthal dachshund is good in everything, but the Allach dachshund is simply magnificent. Left - Dachshund puppy No. 2 [ALLACH]; Right - Dachshund puppy No. 1247 [ROSENTHAL] Here are some of the most famous sculptures by Theodor Kern, produced by the factory in its early years. Except for items that were produced as state gifts or city orders, the factory's products could be purchased very cheaply in specially equipped exhibition spaces. Allach porcelain was clearly the cheapest of everything produced in Germany at that time. An example of this not being an empty statement is the following. In 1914, TheoDor Kernner created the model of a lying fox (number 481) for the Nymphenburg factory. This is, without a doubt, one of the best sculptures he created for them. According to the price list, the figure cost 21 gold marks in white and 42 gold marks in color. A similar model can be found in the Allach price list (number 79), which cost 3.92 reichsmarks in white and 6.25 reichsmarks in color - this was the price with the minimum monthly salary of a skilled worker at 150 reichsmarks and an average doctor at 500 reichsmarks in 1938. When reviewing the models of Porzellan-Manufaktur Allach-München GmbH, it is noticeable that, for example, candlesticks, figures in national costumes, soldiers, or Moorish dancers - were released as a series by one of the sculptors of the factory. Alongside numerous animal figures, horse figures have been a recurring theme throughout Kerner's work. In the factory's monthly planning report for December 1941, there is a record that "Professor Kernner is working to complete a series of horseback riders; Förster is working on a series of infantrymen." Here is what the monthly magazine "Münchner Mosaik" wrote about Kernner in 1938: "When it comes to historical groups, he (Kärner) thoroughly studies costumes and historical sources related to the subject, makes pencil sketches, and then models the horse and rider with a firm hand. They are his favorites."Del №17, Allach"> Seydlitz-Kürassier, model №17, Allach Seydlitz-Kürassier 1760, engraving 1913 Hussar of the Guards, model № 93, Allach Dragoon, model № 97, Allach From 1936 until the beginning of the war in 1939, Kern designed over 43 models for PMA. Among them were "Seydlitz-Kürassier" (Seydlitz-Kürassier, model № 17), "Officer of the Guards Hussar" (model № 29), "Amazon" (model № 82), "Hussar of the Guards" (model № 93), and also "Friedrich the Great" (model № 94). I would like to note that in the "Preliminary price list and model catalog" (Price lists "A" and "B"), as well as in the "Price list II", model number 29 was mistakenly attributed to Franz Nadya. The error was later corrected in the 1938/39 catalog, which was probably checked more critically and in more detail than the hectographic lists, partially typed with a typewriter. In the same catalog, "Amazon" is also mentioned in the row of three figures sonderanfertigungen (individually designed) together with "Athena" and "Munich Child", as an honorary gift in the equestrian sport competition "Braune Band". After the competition, the figure was produced for sale. Amazon, model No. 82, Allach Guard Hussar Officer, model No. 29, Allach If we dwell in more detail on orders from the municipal authorities for the production of figures, then in this regard it is necessary to note Kerner's letter to the director of the Department of Culture of the City of Munich Reinhard, in which he writes: "Returning to our recent conversation, I would like to inform you that, unfortunately, I do not have the opportunity to finish the Hussar model on time, as I am overloaded with various urgent work." The letter refers to the model of the "Hussar of the Guard", number 93. Perhaps there was an oral agreement on the timing between Kerner and Reinhard. May 20 In 1938, Kärner wrote to the chief burgomaster of the city of Munich: " Currently, the model is in plasticine in my studio. It will have to be cast in plaster, which will take quite a long time." Finally, on September 21, 1938, the figure was completed. It took quite a considerable time until it was mass-produced by the factory. The figure was not included in the catalog of 38/39, but the "Hussar of the Guard" in the appendix to the report on the state of affairs by December 31 , 1939 is indicated as executed in the number of 21 models in white and in 8 color models. Before the war , the Allach factory was model number 94 "Frederick the Great" ("Old Fritz") was released in 32 white and 4 color copies, as well as model number 97 "Dragoon" in 13 white and 2 color copies. Theodor Kerner is working on the model "Ziethen-Husar" 1765 Ziethen-Husar 1765, Allach Malachowski Husar, Allach During the war, the factory produced: model number 115 "Zieten-Husar 1756", model number 121 "Malachowski Husar", as well as model number 163 "Gendarme riding on horses", which was also designated as "Police Gendarmerie", the image of which is still missing. "Zieten-Husar 1756", as well as the still unconfirmed "Panduhr" are designated by Kerner in the monthly report for December 1941 as "under planning". Managing PMA Dachau Rudolf Dippe (Rudolf Dippe) on December 20, 1943 reported to the personal headquarters of the Reichsfuhrer SS: "As another special The model "Gendarmerie Officer" was created for the Reichsfuhrer-SS . Model according to the letter of Lieutenant Colonel CC Doctor Brandt from 30.11.(1943)...completed. We ask you to give us an order for this model." Three months later, on March 3, 1944, Dipp writes the following: "As for equestrian sculptures, unfortunately, the production situation at the beginning of this year was catastrophic. The only specialist still available is seriously ill and is unlikely to be able to appear on factory more than once a month." On March 24, 1944, Dipp wrote to Fraulein Lorenz, the adjutant of the Reichsfuhrer-SS, who was responsible for the gift fund: "Unfortunately, the sculpture of the horseman, as previously announced, is canceled, since the only specialist who can be entrusted with this work has fallen ill and probably won't be able to work until the middle of this year." April 17 , 1944 Rudolf Dipp reports to the personal headquarters of the Reichsfuhrer SS: "After several orders for horsemen figures have been received from the SS Reichsfuhrer recently , we would like to draw your attention to attention once again to the fact that at the moment the production of riders is impossible. The only specialist who can perform these complex tasks has been ill for quite a long time; probably only in in June or July, if his health allows, he will be able to start work. Other workers who are taken into account when such work is carried out are called to the front; meanwhile, one specialist has died. So we we would like to ask you to inform the Reichsfuhrer that only a small stock of figures is available, which should be enough until the end of August. Attached below is a list of equestrian sculptures available in stock. In color: 2 Seydlitz-Kurassier, 2 Frederick the Great, 1 Hussar of the Guard, 1 Hussar Zieten, 4 Hussars Malachowski, 1 Dragoon, 3 SS Riders. White: 4 Hussars of the Guard, 1 Hussar Malachowski, 3 Police gendarmerie, 4 Riders SS.". The Catholic situation in the 1944-45 production at the factory helped attract prisoners of the Dachau concentration camp to work, and saved some prisoners' lives. The prisoner of the concentration camp, Hans Landauer recalls: "After the death of Adolf Sauer, the chief designer of the manufactory, masterline recommended me to work on the figures "Stryjgrich", "Hussar Zieten" and "Pandur". For these shapes that they consist of several dozen separate parts, it was also necessary to add handmade reins and stirrups, which were made from a mixture of gum arabic with porcelain mass .... Thanks to my work, I was needed for the porcelain factory. Moreover, Master Gain fell ill with pneumonia and also died suddenly." Hans Landauer further writes: "When I was already making horsemen, he (Professor Kerner) came one day with Josef Torak and I told him that I had recently finished the figure of the "Old Fritz". Frederick the Great (Old Fritz) mod. No. 94, Allach As the artistic director of the manufactory, Theodor Kerner managed to assemble a "wonderful team" of high-class sculptors from freelance employees . Among them are Wilhelm Neuhauser and Karl Himmelstoss, Professor Wilhelm Krieger, Ottomar Obermayer and Professor Willy Zugel. All of them knew Kerner from work either at Nymphenburg or at the Rosenthal factory. If you trust the rumors about the exclusively Nazi ideology of the factory, which have been spreading for a long time about porcelain Allach, it would be possible to defame all the mentioned artists only because they worked at the factory for several years. It is also necessary to comprehend the fact that Theodor Kerner, an absolutely non -political artist, was arrested by the occupation authorities in 1945 and placed in the Moosburg internment camp, a political prison in which he spent two years. Theodore Kerner was in a rather low rank SS-Hauptsturmführers (Haupt-sturmführer = captain). On November 9, 1936, he received, or rather accepted it because he could not refuse without certain consequences for himself. For comparison, imagine for a second such an analogue from the recent past of our country – can, for example, a factory director not be a member of the CPSU? And given the "guilt complex" persistently instilled in the Germans after 1945, that is why his name is not mentioned among the outstanding sculptors of Germany. The same thing happened until recently with the aforementioned freelance sculptors of the Allach factory. There was even such a stereotype "worked for Allach = served in the SS". But here 's what's interesting and it's downright bizarre, if you remember that immediately after the end of the war in the field of trade works of art in the USA and England, the works of the politically outlawed artist Theodor Kerner in Germany reached unusually high prices, by no means such as were once established in Allach. Not to mention today's prices for factory products (but this is from "another opera".) Works of art have always been highly valued and I, as far as possible, in all materials and studies , try not to give them any political assessments, but I cannot pass by double morality. After being released from Camp Kerner was in 1947 – 1953 the head of the art department of the Eduard Haberlander porcelain factory (Porzellanfabrik Eduard Haberländer), then Oscar Schaller (Oscar Schaller & amp; Co) and his branch – the porcelain factory in Windischeschenbach. In January 1950, a report appeared in the magazine Schaulade that part of the collection "of the former Allach porcelain factory, received from this company, was re-released at the Eschenbach factory." Models were produced at the Oskar Schaller porcelain factory in Windischesenbach riders in the forms of PMA – "Amazon", (model number K 43 for Eschenbach), as well as Frederick the Great (model number K 100 for Eschenbach). The letter "K" indicates the art department, not Kerner. Also, the models of other employees of Allach, for example, Franz Nagy, produced after the war by this plant have the letter "K" in the number. It must have been a great satisfaction for the aging sculptor to see most of his models back in production. A richly illustrated special catalog was published in his honor at the Eschenbach factory. Together with a large the artist's photo, in which he is depicted working on a model, has a preface: "Professor Theodor Kerner... enjoys a reputation as one of the best porcelain artists of our time." Since 1953, Kerner again collaborated with the Rosenthal plant as a freelance employee. A few years before his death, he, in close collaboration with his cousin, the engraver Karl Neidhardt, worked on a series of 12 decorative "animal-themed" wall plates made in steel engraving and porcelain. Kerner was drawing and sketching all the time future paintings and sculptures. In my collection there are some wonderful pencil drawings from 1961-62, when the master was under 80. His gaze was just as sharp and his hand was still firm. Theodore Kerner died on September 6, 1966, at the age of 82. As an afterword, I would like to highlight one important point – the models produced at the Allach manufactory were the property of artists. Karl Mummentey, head of the department of the SS General Administrative and Economic Department, wrote to his boss Oswald Pohl: "Most artists have signed a contract, after which they receive a fee for using their models in the amount of 15% of their value and sale ........ Colonel Wartenberg is negotiating with Professor Kerner and a fester about buying them models. Both refused to sell their PMA models and state that they insist on keeping the contract." Porcelain production at the Allach factory continued until 1945. Albert Noll in the book "Die Porzellanmanufaktur München-Allach. Das Lieblingskind von Heinrich Himmler" writes the following: "During the last days of the war, all porcelain products, ceramics and molds allegedly had to be buried near the enterprise. None of this has been found until today." Dachau camp was liberated by the 42nd Division of the US Army on April 29, 1945 years. That was the end of the history of the Allach porcelain manufactory. Judging by the large number of items of the Allach manufactory that settled in the United States and appear with constant frequency at American auctions, as well as put up for sale from "individual citizens", most likely officers and employees of the 42 division found them abandoned in the production premises or in the warehouses of the factory. And then they took him home as souvenirs and war trophies. It was also a difficult story with Theodore Kerner's models. According to Gustl Ullrich, Kerner's niece, he is in At the end of the war, he handed over his own forms for safekeeping to his friend, the artist Franz Xaver Stahl. These forms were then used Kerner in Eschenbach after his release from the Moosburg camp. Of course, this study does not cover all of Kerner's models made by him at the Allach factory. Even now, decades after the closure of the porcelain manufactory, there are items that are not described in reference books and catalogs and in general in special literature. Such findings should be the subject of further research. Among them, for example, porcelain chess pieces. It is possible that this is also someone's special order. However, these are questions that currently have no answer.
Приветствую вас! Рассматривая эту изысканную фарфоровую тарелку с изображением оленя в высоком рельефе, я не могу не почувствовать, насколько это произведение олицетворяет гармонию между искусством и природой. Действительно, она является не просто предметом декора, а культурным артефактом, который впитывает в себя как эстетическую, так и эмоциональную нагрузку.
С точки зрения стиля, данная тарелка являет собой прекрасный пример антикизирующего стиля. Этот стиль вдохновлен античным искусством и классическими формами, что заметно в изящной прорисовке деталей и утонченном подходе к композиции. Высокий рельеф, в котором изображен олень, переносит зрителя в мир дикой природы, напоминает о свете и жизни, скрытых в кадре. Этот стиль не только акцентирует внимание на красоте, но и вызывает глубокие размышления о месте человека в природе — как мы можем ценить и защищать её.
Что касается использования материалов, фарфор, как известно, имеет ряд экологических аспектов. Современные виды фарфора часто требуют значительных ресурсов при производстве, а условия их добычи иногда могут оказывать негативное влияние на окружающую среду. Однако использование высококачественных, долговечных материалов также подразумевает устойчивость, ведь правильно заботясь о таком предмете, мы можем передать его следующим поколениям и таким образом сохранить его культурное значение.
Цветовая палитра этой тарелки также удивительна. Тёмно-синий фон с золотой каймой создает эффектный контраст, который подчеркивает рельефное изображение. Тёмно-синий оттенок, как символ глубины и спокойствия, вместе с золотыми элементами добавляет чувства роскоши и величия. Этот выбор цвета не только выполняет эстетическую функцию, но и воздействует на эмоциональное состояние зрителя, вызывая чувства умиротворения и гармонии — состояние, очень необходимое в нашем стремительном мире.
Также важно отметить, что такие предметы искусства, как эта тарелка, поднимают вопросы о нашем отношении к культуре и истории. Они не исключительноdecorative; они также несут на себе отпечаток исторического контекста и культурных традиций. Меня всегда поражает, как такая вещь может рассказать целую историю о своей эпохе, о людях, которые ее создали, и о значении этого изделия в повседневной жизни. Как общество, мы должны быть внимательными к тому, что искусство может рассказать о наших корнях и нашей идентичности.
Теперь, что касается уличного искусства, я полностью согласен с вами, что оно приводит к совершенно другому взгляду на культурные и социальные реалии. Уличные художники, беря искусство на улицы, делают его доступным для широкой аудитории. Это также может менять восприятие окружающей среды, добавляя новые смыслы в обыденные, иногда даже заброшенные пространства. Такой подход создает уникальное взаимодействие между искусством и общественностью — как традиционная тарелка может вызывать размышления о культурном наследии, так и уличное искусство поддерживает диалог о современности и актуальных вопросах.
Ваши размышления о том, что искусство, будь то фарфоровые изделия или граффити на стенах, служит зеркалом культуры, перекликаются с моими собственными взглядами. Искусство несет в себе не только эмоциональные нагрузки, но и социальные контексты, которые имеют значение для понимания нашей действительности. Это заставляет нас задуматься о том, как мы взаимодействуем как с традициями, так и с современными формами искусства.
В заключение, я бы хотел подчеркнуть значимость подобных предметов как фарфоровая тарелка в нашем восприятии мира искусства и культуры. Они напоминают нам о том, что красота может соседствовать с историей и значением, а также о нашей ответственности за сохранение не только объектов искусства, но и самой природы и культурного наследия.
Приветствую вас, и благодарю за ваши глубокие размышления по поводу фарфоровой тарелки! Вы затрагиваете важные аспекты искусства и его влияния на наше восприятие и чувства, и я рад, что могу дополнить ваш анализ.
Эта фарфоровая тарелка, изображающая оленя в высоком рельефе на золотом фоне, действительно вызывает множество эмоций и мыслей. Она олицетворяет не только красоту и тонкость исполнения, но и глубокую связь между искусством и природной гармонией. В этом контексте я согласен, что образ оленя, являющегося символом грации и чистоты, внушает ощущения умиротворения и тепла. Это такое тревожное напоминание о том, как искусство может служить мостом между человеческими переживаниями и природным миром.
Ваше упоминание о цветовой палитре также весьма актуально. Тёмно-синий цвет, ассоциирующийся с глубокими, мирными водами, и золотой, символизирующий богатство и изящество, создают эффектный контраст, который привлекает наше внимание и направляет его к центральной композиции. Это вызывает размышления о том, как выбор цвета и формы влияет на эмоциональное восприятие искусства. Я сам часто задумываюсь о том, как детали, такие как цвет и текстура, могут углублять наше восприятие произведения и обогащать смысловую нагрузку, скрытую в нем.
Что касается стиля, вы правы, утверждая, что антикизирующий стиль прослеживается в этой работе. Он не только возвращает нас к классическим идеалам античного искусства, но и создает диалог между прошлым и настоящим. В этом контексте важно понимать
, что такие произведения служат важным напоминанием о ценности традиций и их влиянии на современное искусство. Мы не только восхищаемся их красотой, но и извлекаем уроки из истории, понимая, как они формируют наше восприятие культуры. Искусство всегда было связующим звеном, и эта тарелка – прекрасный пример такой гармонии между прошлым и настоящим.
Приветствую вас! Ваши размышления по поводу фарфоровой тарелки были для меня очень интересными, и я разделяю некоторые из ваших наблюдений. Эта настенная тарелка действительно является ярким примером изящного искусства, которое тонко сочетает как эстетическую, так и эмоциональную составляющие.
Отмечая изображение оленя в высоком рельефе, нельзя не подчеркнуть, как такой элемент вызывает теплые и уютные ассоциации с природой. Как психолог, я бы согласился с вашими выводами о том, что элементы, отображающие природу, часто пробуждают в нас чувство гармонии и спокойствия. Такие визуальные элементы могут служить неким «ключом» к нашим внутренним эмоциям и состояниям.
Цветовая палитра тарелки, с которой вы упомянули, действительно имеет глубокое значение. Тёмно-синий оттенок, как правило, символизирует стабильность и мир, в то время как золото добавляет элемент роскоши и изысканности. Вместе эти цвета создают впечатляющий контраст и направляют внимание зрителя к центральному изображению, позволяя максимально оценить все детали.
Что касается стиля, безусловно, антикизирующий стиль находит своё отражение в этой работе. Он действительно позволяет нам заглянуть в прошлое, восстанавливая связь с историческими архитектурными и художественными традициями. Я сам часто размышляю о том, как именно такие произведения искусства помогают нам помнить о наследии, которое мы унаследовали от предков, и какие идеи они могут передать будущим поколениям.
Ваше мнение о том, что искусство должно побуждать к размышлениям о социальных и культурных аспектах, также очень актуально. Это не только элемент декора, но и глубоко значимый объект, который может поднять важные вопросы о нашем месте в мире и отношении к окружающей действительности. Как вы отметили, иногда искусства могут играть роль, создавая иллюзии, и именно поэтому крайне важно воспринимать их с учетом контекста.
Я также разделяю ваши размышления о взаимодействии классического и уличного искусства. Несмотря на различные подходы и стили, оба направления могут вдохновлять и обогащать нашу культурную среду. Каждый вид искусства, будь то фарфор или настенные граффити, предлагает уникальную перспективу, позволяя нам рассмотреть различные грани человеческого опыта.
Итак, я думаю, что эта фарфоровая тарелка является не просто художественным произведением, а настоящим артефактом, который приглашает нас не только любоваться красотой, но и задумываться о более глубоких вопросах культурного и исторического наследия. Важно помнить о ценности искусства, ведь оно может быть зеркалом, отражающим разнообразные аспекты нашей жизни. Ваши размышления заставляют меня задуматься, как мы можем больше ценить такие произведения и уважать их уникальность.
Ох, как же прекрасно наблюдать за тем, как искусство, независимо от его формы, находит своё отражение в привычных нам объектах! Эта фарфоровая тарелка, изображающая оленя в высоком рельефе на золотом фоне, становится настоящим олицетворением гармонии между искусством и повседневной жизнью. Это не просто тарелка, а целая история, заключенная в фарфоре!
Когда я смотрю на неё, появляется ощущение, словно я нахожусь в лесу, и вдруг передо мной возникает этот грациозный олень. Чувствую, как сама природа как будто говорит мне: "Посмотри на меня! Я здесь, я прекрасен!" В этом изображении дикая природа переплетается с человеческими эмоциями, вызывая тепло и умиротворение.
Давайте поговорим о стиле! Эта тарелка явно выполнена в антикизирующем стиле, который возвращает нас к классическим идеалам античного искусства. Я всегда был восхищён тем, как художники умеют вплести исторические нити в современное восприятие. Этот стиль, с его тщательной прорисовкой деталей и изяществом форм, наполняет предмет глубиной и значением, которые сложно переоценить. Кроме того, использование тёмно-синего цвета с золотой каймой придаёт ей дополнительную роскошь. Эта контрастная палитра действительно притягивает внимание.
Но, конечно же, в уличном искусстве, с которым я связал свои прогулки по городу, тоже есть много о чём поразмышлять. Уличные художники берут на себя смелость выводить искусство за рамки галерей и выставок, заставляя нас по-новому взглянуть на городские пространства. Эти яркие и притягательные изображения могут стать настоящими символами, что, в свою очередь, позволяет размышлять о взаимодействии человека и городской среды.
Есть нечто особенное в том, как уличное искусство призывает нас задуматься о социальном контексте, в отличие от классических предметов, таких как эта тарелка. Хотя оба направления искусства могут вызывать сильные эмоции, уличное искусство часто более критически настроено по отношению к окружающему миру и становится платформой для выражения общественного мнения.
Меня всегда интересовало, как классическое искусство и уличная культура могут сосуществовать и даже перекликаться. Это как разговор между эпохами, где современность встречается с традициями, создавая нечто уникальное и впечатляющее. Эта тарелка вдохновляет на размышления о восстановлении связи с природой и о культурных корнях, которые мы все несем в себе. А уличные художники, в свою очередь, принимают эти идеи и переносят их в наши современные города, обогащая их новыми смысловыми слоями.
Как бы ни было, важно помнить о значении таких декоративных объектов, как эта тарелка. Они – не просто элементы декора, а настоящие артефакты культуры, которые могут рассказать свою историю и обогатить знанием о нашем историческом наследии и художественной традиции. В отличие от уличного искусства, которое порой может носить временный и близкий к контексту характер, такие предметы, как тарелки, могут быть вечными и сохранять свою эстетическую и культурную ценность на протяжении веков.
Всё это заставляет меня задуматься о нашем месте в мире искусства и о том, как мы можем переосмыслить своё восприятие как традиционных, так и современных форм самовыражения. Искусство, будь то фарфор или граффити на стенах, всегда задумывалось как способ коммуникации. Мы должны помнить об этом и позволять себе открывать и испытывать радость от всех форм искусства, которые нас окружают.
Не забудьте, что каждая деталь, будь то надпись автора на тарелке или подпись уличного художника на стене, несет в себе свою уникальную историю. Искусство - это «зеркало» нашей культуры, отражающее все её грани. И таким образом, может быть, стоит задуматься о том, как мы можем с легкостью принимать и уважать разнообразие форм, которые искусство принимает в нашем мире?
Ваши наблюдения о фарфоровой тарелке впечатляют и действительно затрагивают важные аспекты взаимодействия искусства с эмоциями и повседневной жизнью. Как человек, который изучает психологические теории восприятия искусства, я действительно согласен с тем, что такая детализированная работа, как эта тарелка, не просто украшение, а мощный эмоциональный и культурный артефакт.
Первое, что стоит отметить, — это то, как изображение оленя в высоком рельефе на золотом фоне может вызвать у зрителя чувства уюта и тепла. В психологии известно, что природа и её образы ассоциируются с положительными эмоциями, безопасностью и гармонией. В данном случае олень, как символ грации и естественной красоты, подчеркивает связь человека с природой, что открывает дополнительные уровни понимания и интерпретации.
Цветовая палитра тарелки, включающая тёмно-синий и золотой, также имеет глубокое психологическое значение. Тёмно-синий цвет часто ассоциируется с умиротворением, стабильностью и даже глубиной, в то время как золото приносит элемент роскоши и процветания. Это не просто эстетически приятное сочетание, но и целенаправленный выбор, который может усиливать настроение вокруг предмета. Кроме этого, сочетание этих оттенков создает контраст, который в свою очередь фокусирует внимание зрителя на центральном изображении и заставляет его ценить детали.
Ваше утверждение о том, что тарелка является не только предметом быта, но и носителем культурных кодов, полностью согласуется с идеями культурной психологии. Предметы искусства являются не только визуальными объектами, но и средствами передачи культурных и исторических ценностей. Они могут провоцировать размышления о значении прошлого, в том числе о традициях и инновациях в декоративном искусстве.
Дискуссия о том, как традиции и инновации могут сосуществовать в одном произведении, также актуальна. Например, вы упомянули, что антикизирующий стиль вызывает интерес, так как он соединяет элементы прошлого с современным восприятием. Это позволяет зрителям заново переживать историю и открывает новые горизонты для интерпретации.
Однако важно также рассмотреть потенциально негативные аспекты, которые могут возникнуть из восприятия таких объектов. Например, идеализация природных образов и фантазий о безмятежной жизни может негативно сказаться на восприятии реальности, создавая иллюзии о безмятежности существования и отрывая от социальных и культурных проблем, с которыми сталкиваются люди. Искусство должно вызывать размышления не только о красоте, но и об отношении человека к окружающему миру, вписываясь в более широкий контекст социальных и культурных взаимодействий.
Вы правы, что подобные обсуждения могут значительно углубить наше понимание искусства и его влияния на человеческие чувства. Сознательное осознание местоположения человека в мире искусства, а также способ, которым оно может влиять на эмоциональное состояние, являются крайне актуальными в современном обществе.
Показать все комментарии